:: НАДЯ — ИЗБРАННОЕ ::

:: Последняя Надежда ::

:: Часть 2 — ещё одно падение ::

25.07.17 г., 1:01, опять высоко, но теперь над Фаршем.

Я выпустил огромные парашюты — лететь с включённым двигателем было слишком опасно — и поручил Наде связываться с базой.

Не будем тянуть резину — переместимся ближе к фаршу. Надя не смогла связаться с базой. Я включил «гравитационки». Флаер врезался носом в землю. Мой ремень оборвался, и я упал на приборную панель, расшиб себе лоб в кровь…

Надя висела в кресле и глядела ошалелыми глазами на лампочку контроля потока плазмы по четвёртому излучателю, которая мигала. Я её позвал. В это время флаер наклонился и завалился набок. Падение было замечено на Фарше, и на спасение уже прилетели мономобили скорой помощи. Я отстегнул ремень Надюшке и Лямбе, и мы вышли из флаера. Тут у меня потемнело в глазах, и я упал в обморок. Меня немедленно занесли в карету скорой помощи. Надя попыталась остановить медиков, но они закрыли двери и подняли аппарат в воздух. Надежда уцепилась за борт. Кстати, Лямбу тоже куда-то повезли. Надя была замечена и втащена на борт мономобиля.

—         Приведите его в чувство!!! — крикнула Надя на весь салон, указывая на меня.

—         Это невозможно, — сказал медик.

—         Он что… умер?

—         Нет, он упал в обморок из-за потери крови.

—         Тогда приведите его в чувство! Немедленно!

—         Нашатырь, — сказал мяк другому. Второй протянул ему пузырёк. Я пришёл в чувство от нашатыря.

Надя меня расспрашивала о Фарше. Я отвечал, хотя чувствовал себя хреново. В итоге я вновь потерял сознание.

Нас привезли в Больницу для Людей — специализированный центр в Донкуанте. Меня тут же понесли в палату. Врач сказал Надежде, что никакой угрозы нет — меня сейчас за полчаса поставят на ноги. Надя села на скамейку рядом с кабинетом и стала рассматривать игру света на ноге в плёнке. Внезапно её окликнул другой врач.

—         Надежда? — сказал он.

—         Да, — сказала она, обернувшись.

—         Нам известно, что вы попали в катастрофу. Пройдите в кабинет.

—         Но со мной всё нормально, — сказала Надя.

—         Пройдите, — упорствовал врач.

—         Ну ладно.

Надя последовала за мяком в кабинет и легла на хирургический стол, на живот. Врач взял инструмент с диском на конце и проверил, вращается ли он.

—         Что это? — спросила Надя.

—         Нож для резки термоплёнки. Кожу не режет, — обнадёжил Надю мяк.

—         А зачем резать термоплёнку?

—         Иначе её не снимешь.

—         А снимать зачем?

—         Под ней накапливается всякая гадость. Это вредно. Её необходимо снять.

—         Гм. Ладно, снимайте…

Мяк взял нож и начал разрезать плёнку на спине.

—         Стоп, — сказала Надя, — а под плёнкой есть что-нибудь?

—         Вы — есть.

—         Одежда, я имею в виду.

—         Нет. Какая одежда? — мяк невозмутимо резал плёнку и уже почти дошёл до мягкого места.

—         Нет… Стойте… Я не позволю, чтобы меня раздевали.

—         Слушайте, я работаю здесь 25 лет. Я уже всё видел. Ваш вид мне ничего нового не покажет.

—         Чёрт с вами, — сказала Надя, — раздевайте меня. Только дайте потом… Халат, что ли.

—         Купальник подойдёт? — спросил мяк, продолжая работу.

—         Вполне, — ответила Надежда.

Мысли в этот момент были таковы: «Саша меня затаскивает в какой-то дурацкий корабль, мы прилетаем на чужую планету, разбиваемся, а он теряет сознание и оставляет меня наедине с врачом-инопланетянином, которому, наверное, мои почки нужны».

—         Так, — сказала Лямба, распихивая персонал больницы, — мне нужно в БЛ. Немедленно, — БЛ, конечно, означало «Больницу для Людей», — и никто меня не остановит.

—         Стойте, — говорил её знакомый врач, Андос, пытаясь её догнать.

—         Ни за что, — Лямба покинула здание и нажала на кнопку вызова флипа — автоматического такси.

—         Остановитесь.

—         Мне нужно в БЛ, срочно, там Саша и новенькая.

—         Кто новенькая?

—         Её зовут Надежда, — ответила Лямба.

—         Ну и имена у людей, — усмехнулся Андос, — они бы ещё Утюгом назвали.

—         Я не говорю, что Анд по-мякски означает котлетус (котлетус — домашний зверёк на Фарше).

—         Ну вот, это означает «разводчик котлетусов».

—         Нет, — сказала Лямба, открывая дверцу подлетевшего флипа, — «Ос» — мучитель.

Надя готова была убить мяка, который, казалось, растягивал удовольствие. А он невозмутимо резал плёнку. Но тут она увидела то, что её обрадовало — на пороге кабинета появилась Лямба. Мяк тем временем закончил работу и протянул Наде купальник. Та его поспешно натянула.

—         Он мне маловат, — сказала она.

—         Сейчас, — мяк достал балончик и спрыснул купальник. Тот растянулся и стал Наде «как раз».

—         Где Саша? — поинтересовалась Лямба, выходя с Надей из двери.

—         В соседнем кабинете, — Надя взглянула на босые ноги, — слушай, а как насчёт обуви?

Лямба иронично улыбнулась.

—         А как же «Слюни и сопли»? — спросила она.

—         Я удавлю Сашу, когда он выйдет, — сказала Надежда.

—         Шучу, — Лямба сняла с ремешка на себе блестящий телепортатор, подбросила его (телепортатор превратился в окно) и зашла в него. Через секунду она вернулась со шлёпанцами. — Устраивает?

—         Вполне, — сказала Надя.

Тут вышел я, мы полетели на виллу.

—         Я тебе всё расскажу и покажу, — сказал я. А флип летел быстро и легко.

«И птица стала жить долго и счастливо». 

[ Вверх ]