Маршрутка довезла меня из Вильнюса прямо в каунасский аэропорт. Рядом с ним был гостевой дом, где я переночевал. Вылет был негуманно рано утром, зато сбылась мечта идиота: дойти пешком до аэропорта.
В любом аэропорту есть масса кафкианских ритуалов как со стороны пассажиров, так и со стороны сотрудников. Например, как рационально объяснить, что на посадку в самолёт люди занимают очередь и стоят вот так минут двадцать? (Кто-то мне говорил, что мол для ручной клади иначе не хватит места, но по-моему это проблема экипажа, а не пассажиров.)
***
Из аэропорта Каструп можно добраться до города на поезде, а если сесть не в ту сторону, то приедешь аж в Мальмё. Внутри состав очень комфортный — обычно такие интерьеры встречаются вагонах первого класса, вон даже пакетики для людей повесили. Турникетов нет, билет никто не проверяет, сел — поехал.
Сам поезд (IR4) довольно странный: спереди сделан толстенный резиновый кант, а если два состава сцепить, то вся плоская часть кабины вместе с пультом управления и сидением (!) откидывается, и образуется надёжный межвагонный переход.
Вокзал Кёбенхавна приятный, но не удивляющий. На платформах стоят сияющие синим глазом считывали транспортных карт: наглядно, заметно и удобно. Турникетов тоже нет.
Уже в половину девятого я был в центре города.
На сайте Vandrouki, благодаря которому я и нашёл билеты за четыре евро, Кёбенхавн обычно называют городом «хипстеров и велодорожек». Велосипедное движение тут и правда бодрое. Половина населения едет на работу на велике, благо, город довольно маленький.
Если при стройке переносят тротуар, перенесут и велодорожку.
Даже если ты бомж, велосипед тебе положен.
Дальше от центра встречаются полноценные велосипедные пересечения со своими светофорами (хотя до Чэнду им далеко).
Но нет проблем зарулить в узкий проезд на велике.
Забавно, но если ты видишь даму с лестницей на велосипеде, ты либо в довольно отсталой, либо в очень продвинутой стране.
Хотя в развитой стране есть и более изощрённая велотехника.
Анархия в Дании.
При этом, в отличие от Амстердама, нет никакого хаоса — все велосипеды как-то упорядоченно припаркованы.
Даже на здании у ратуши — скульптура велосипедистки.
По иронии, у меня Кёбенхавн не ассоциируется с велосипедами как таковыми. Они — лишь следствие того, что мы находимся в современном скандинавском городе.
Я бы мог вам нащёлкать центра и убедить вас, что вот она какая — столица Дании, благо город украсили к Рождеству. Но ведь не в этом суть.
Для меня Кёбенхавн характеризуется двумя вещами. Во-первых, тут дорого. Я поел в «Макдональдсе» на эквивалент 850 рублей; на ярмарке выпил глинтвейна за 500. Глинтвейн наливал весёлый англичанин; когда я спросил, точно ли прошёл платёж по карте, он сказал: «Ну допустим нет, что случится-то? Ты не умрёшь, я не умру». Потому что вторая черта Кёбенхавна — это ощущение свободы. Не такой, когда можно с голой задницей бегать по улицам, а той самой, которая про гражданское общество и правовое государство.
Вот хочешь ты посмотреть на стройку метро в России, а не дай бог ещё и сфотографировать её. Исход такой авантюры ясен: выйдет охранник-быдло и начнёт тебя по-хамски гонять. А меж тем, мало того, что всем интересно, что там творится на стройке — ещё и не вполне ясно, что там прятать. По умолчанию как-то считается, что ты не можешь смотреть на стройку. Это вроде как всем интуитивно ясно, хотя с точки зрения логики полный бред.
«Знали ли вы... что вы можете подняться наверх и посмотреть на стройплощадку?» (А ещё посмотреть факты о строительстве метро и сфотографировать всё, что хотите — примечание автора.)
А ещё можно сделать себяшку в невнятном, но смешном образе «монтера». Не отказал себе в удовольствии.
***
Поскольку в центре я погулял в прошлый приезд, я пошёл через мосты к острову Амагер.
Улица.
Дядька и велики.
Площадь перед станцией метро.
Чуваки.
Забавно, как скандинавы упрощают форму своих домов до кубиков из детского конструктора, а получается всё равно уютно.
Здесь раньше были какие-то военные укрепления, а теперь бульвары.
Можно гулять и наслаждаться осенью в датской столице.
***
Амагер раньше состоял из военных сооружений, рыбацких деревень и пустырей, а теперь его застраивают.
Например, ради амбициозного проекта застройки «Эрестад» сюда проложили линию автоматического метро.
Когда я набрёл на жилые дома в Северном Эрестаде, я, признаться, залип.
Сложно изгнать из головы вопрос, что было бы, если бы я жил не в доме серии II-18, а вот в таком.
Приезжал бы с работы, оставлял тут велик.
Или жил бы в доме побольше. Прогуливался бы по двору.
Выходил бы на балкон.
Бесился бы, что дети под окнами орут.
А что? У меня в Москве рядом с домом тоже есть общежитие (да, на фото ниже общежитие). А сам квартал в Эрестаде вовсе не элитный — по крайней мере, припаркованные машины довольно скромные.
Я прошёл всю территорию, как вдруг странная мысль возникла в голове: меня не остановил ни один забор.
То есть в углу кадра есть едва заметный полупрозрачный железный заборчик, которым стыдливо огорожена игровая площадка частного детского сада «Вокруг Земли», и всё. Это единственная ограда, найденная мной в квартале, и то я заметил её лишь на фото. На сайте садика размещено фото девочки, которая лазает по стволу дерева.
У нас любая детская площадка (эту я сфотографировал недалеко от дома в Москве) может получить сразу аж два забора: бетонный серый по фону для настроения и надёжный, заметный чугунный ярко-синий забор для того, чтобы, э-э-э... ну... И правда, вот для чего он? Чтобы дети не разбегались? Могли какать и писать по всей площадке без поводка и намордника?
А как иначе, скажут вам. Нужно обнести площадку, а лучше двор, ограждениями. Иначе же «всё сломают».
Игрушки украдут. (Правда, так как их в любом случае украдут, нельзя их оставлять.)
Преграды должны быть зримы и надёжны, не то кто-нибудь в канал упадёт.
Да ещё и враги придут, разобьют всё и разрисуют подъезд. Вслед за врагами через разбитые окна прорвутся бомжи и будут спать.
Если дворы не перекрыть надёжным периметром, обязательно унесут лавки, скамейки и барбекюшницы. Хотя это всё и так унесут, так что лучше не ставить барбекюшницы и вообще не облагораживать двор, дабы соблазнов не было.
Короче, нельзя жить как датчане. Свободно.
Само собой, ни у кого здесь не вызвал вопросов человек, гуляющий с фотоаппаратом. На родине, да и во многих других «развитых» странах вроде США и даже Великобритании действует презумпция виновности: любой человек, желающий попасть куда-либо, должен кому-то там подтвердить, что у него нет недобрых намерений; забор — ощутимое свидетельство того, что вам, да, лично вам, доверять нельзя, покуда вы не обосновали обратное.
В Эрестаде построили множество зданий, один вид которых вселяет веру в прогресс, разум и в целом в человечество. Например, фантастический комплекс «DR Byen» («городок датской вещательной корпорации»).
Или Университет информационных технологий на правом берегу Университетского канала. (Гугл подсказывает, что на территории есть Аналоговое кафе и СкроллБар.)
Но номером один остался сумасшедший концертный зал («DR Koncerthuset» — часть DR Byen), истинная форма которого скрыта за сдвижными тканевыми панелями. Сколь это здание странно, столь прекрасно.
В моих планах было ещё съездить в Вольный город Христиания, и я побрёл к метро со странным ощущением: с одной стороны, у меня наступило просветление, я коснулся чего-то прекрасного; с другой стороны, щемило в груди от того, что едва ли я увижу когда-нибудь такое на родине.
***
Насколько много я могу писать про Эрестад, настолько мало мне хочется сказать про Вольный город Христианию. Предыстория такая: в семидесятых группа хиппи захватила старые казармы на севере Амагера и стала в открытую торговать тут марихуаной. В любой «цивилизованной» стране сюда приехала бы полиция (тут приезжала много раз), а когда бы это не помогло — все остальные ребята с оружием вплоть до нацгвардии. Наглых сквоттеров бы рано или поздно вышвырнули из казарм. Но это же свободная Дания. Так что несмотря на ряд конфликтов с властями, Христиания существует по сей день.
(Тут требуется очевидное заявление от редакции Кто-то.ру. Требуется оно из-за российских мутных законов. Употребление наркотиков, даже марихуаны — это очень, очень плохо. Окей, разобрались с этим юридическим бредом. Читаем дальше.)
На главной улице, «Пушер-стрит», раньше торговали марихуаной прямо с витрин; администрация Кёбенхавна сказала им, что мол ладно, торгуйте, но хотя бы давайте без витрин. При этом в вольном городе запрещены машины, оружие и бронежилеты, насилие и любые тяжёлые наркотики. Правила строго соблюдаются.
Снимать на Пушер-стрит нельзя категорически. Я попробовал — на телефон. Суровые ребята в пуховиках и капюшонах окружили меня, а когда я сказал, что вызову полицию, объяснили, что они и есть здесь полиция. К счастью, я отделался удалением фотографий. Не рекомендую вам повторять свой опыт.
На фотографии ниже — вход в Вольный город и, я полагаю, один из таких ребят, но я решил скрыть его лицо, раз уж они так боятся фотокамер.
Меня марихуана и Пушер-стрит мало интересовали. Ну стоят барыги, ну горят костры в бочках. У меня сложилось стойкое ощущение, что вся хиппи-анархо-эстетика, которой насыщена южная часть Христиании, сделана только для антуража, читай — для туристов.
На самом деле здесь может быть своя администрация и свои правила, но Христиания севернее Пушер-стрит — милая жилая зона, где выросшие хиппи возят детей в колясках по тихим улочкам. Уют и спокойствие вместо анархии и протеста.
Любопытно, что за поездку я побывал в двух «автономиях» — ещё и в полушуточной республике Заречье.
***
Уже вечерело, когда я вышел к гавани.
Один из фасадов был украшен «небрежным и быстрым набором».
Оказалось, что мудро купленный дневной проездной действует и на речных автобусах (в них даже стоит знакомый синий глазок для транспортных карт). Я переправился на другую сторону.
Обычно памятник Русалочке фотографируют вот так.
Потому что на фоне вполне выраженный портовый ландшафт.
До центра я доехал на какой-то электричке. При входе стоит множетство «глазков» для карт, а турникетов нет. Как и забор, турникет — презумпция виновности. В свободной Дании считается, что билет у тебя есть, раз ты сел в поезд; тебя не унижают закрытыми перед тобой воротами.
Поскольку интермодалтрип требовал новых видов транспорта, я взял прокатный велосипед. Он оборудован навигацией на Андроиде (навигацией! велосипед!) и помогает крутить педали, что в условиях плотного и быстрого потока датчан-велосипедистов очень помогало. А ещё прокат стоит неожиданно недорого.
Кёбенхавн вечером в меру красив.
Меня ждал уютный хостел у самого вокзала, где избавились от ресепшна — дверь в нужную комнату открывается шифром. Я выкупил комнату целиком, избежав всего плохого, что обычно вкладывают в слово «хостел».
***
Может, турникетов в транспорте нет, но контроль ходит — с утра, по дороге в аэропорт, мой билет проверили.
Была такая старая шутка про знак «уступи дорогу низколетящему самолёту», которая неожиданно материализовалась в Каструпе.
В туалете увидел чатик: «Кипр греческий кипрский банкрот».
Иногда так везёт: ты покупаешь авиабилет туда-обратно за 4 евро, проводишь в городе всего день, а впечатлений получаешь столько, словно месяц странствовал и спустил целиком бюджет африканской страны. Кёбенхавн остался самым ярким пунктом всего путешествия.
Но пора была вернуться в Литву и продолжить свой путь на запад. Я летел обратно в Каунас.