В 2005 году во мне проснулся дух путешествий. Лето открыла поездка в Питер, а затем меня и Вову Трембовольского занесло в город на Волге, Кострому.
Город немаленький, необычный, нестоличный и небогатый.
На доме, в котором я жил, стоят пионеры (его так и называют — «дом с пионерами»).
Многие думают, что местных жителей надо называть «костромчане». Ну, тогда я «московчанин».
Местная звезда — шимпанзе Ларик.
Прекрасная книга в почтовом отделении.
Передатчик зомбирующих сигналов какой-то фигни для автобусов на остановке, заделаный под знак «движение запрещено».
Ещё один «китайский лётчик» (также есть в Москве и в Волоколамске).
Премьера «Войны миров» (которую я в Костроме и посмотрел).
Городской парк.
Он весьма уютно раскинулся на склоне волжского берега.
Городской пляж.
Дебаркадер, что бы это ни значило.
Если смотреть с берега Волги, памятник Ленину будто бы пытается удержать равновесие, не завалиться на спину.
А ещё все знают, что Ильич указывает на туалет в парке.
В том же парке символично стоит Иван Сусанин.
Кострома на меня произвела странное впечатление: и время хорошо провёл, и город оказался печально обшарпанно некрасивым. Фонари там не горели по ночам (прямо как во Ржеве в 2010 году). Всё же, я приехал ещё раз, и в основном проводил время с Надей Заикиной. На фотографии: сабж и лицо доребрендингового МТСа.
Сабж и ненависть к кофе и корице.
Мост через Костромку.
Адский плавучий агрегат.
Обычные плавучие агрегаты.
Более неплавучий агрегат.
Лето.
Я вспоминал всё это с теплом, когда летел в Армению. Смотрел фотографии на мобильнике. А потом приехал в Сисиан — и всё изменилось. Но это, как принято говорить — совсем другая история.