Ускользающий электропоезд.

Драма в 4-х действиях.

Действие первое.

Площадь у железнодорожной платформы. На скамейке возле касс мирно спит бомж-алкаш, которого обнимает продавщица журналов. У кассы стоит небольшая очередь из пассажиров, мужик, спорящий с кассиршей у окошка ругается с кассиршей. Правее курит отвратительный жлоб с женой жлоба и дитём жлобским. Дитё жлобское методично размазывает по лицу дешевый водянистый пломбир. В сторонке сидит на корточках группа узбеков; у одного из них в руках китайский телефон, из которого орет какая-то попса. В центре стоит группа молодых людей в некоторой нерешительности. На ветке дерева сидит голубь, срет.

Парень

Короче, смотрите. Ща доедем до Берендеева, там сядем на маршрутку в Переславль.

Девушка

Залесский?

Саша Залесский

Что?

Жена жлоба

(видит, что ребенок весь в мороженом)

Ну твою же мать!

Занавес.

Действие второе.

Железнодорожная платформа. На платформе тусуется некоторое количество молчаливых пассажиров. Боязливо озирается молодая женщина восточного вида в платке. Стоят две женщины лет шестидесяти и неслышно переговариваются; с их лиц можно было бы снять трагические театральные маски. Через невысокую, много раз чинённую ограду лихо, с видом спецназовца перемахивает сухой дядька в старой болотного цвета футболке и трениках. Узбеки перекочевали на платформу и продолжают слушать попсу с китайского телефона. На скамеечке сидят Лена и Маша, им лет по шестнадцать, у них на лицах самодовольные подростковые ухмылки. Лена держит в руках банку джин-тоника. Под скамейкой лежит большой красивый красный очечник.

Лена

И я ткая йму гврю: э, слышь, ты чьво вще?

Маша

Ахаха (использует междометие, выражающее среднее ощущение между удивлением и восторгом, которое, согласно действующему законодательству Российской Федерации, запрещено употреблять в средствах массовой информации).

Входят жлоб, жена жлоба и дитё жлобское. Ангельское личико невинного чада очищенно от пломбира и уже предусмотрительно зарёвано после порки за содеянное.

Жена жлоба

(дитю, сквозь зубы)

Ещё раз такое, и я тебе!!

Дитё жлобское

Я боольшениибудууууыыыыаааа!

Жлоб замечает очечник под скамейкой.

Жлоб

(Маше, громогласно)

Девушка! У вас упало!

Лицо Маши перекошено в гримасе презрения. Она непонимающе смотрит на жлоба, затем заглядывает под лавочку и видит очечник.

Маша

Это не моё!

Жена жлоба

(дитю, сквозь зубы):

Пашли!!!

Жлоб, жена жлоба и дитё жлобское уходят. Входит группа молодых людей. Лидер группы пытается понять хоть что-то из той шарады, которую собой являют указатели на платформе.

Парень

Ага. Ясно всё. Туда.

Уходят.

Лена

Тк я йще вчра ж хдила нна Крснармйскью, к Серому.

Маша

(очень громко)

Да ладно!

Узбеки отвлекаются от телефона и разговоров и замечают очечник.

Первый узбек

Э, девушька, э!

Лена

Это не наше!

Узбеки возвращаются к миру музыки.

Маша

О, (использует междометие, которое, согласно действующему законодательству Российской Федерации, запрещено употреблять в средствах массовой информации), во!

Лена сразу понимает подругу: значит, идёт электричка. Девушки встают. Поезд подходит, из дверей вываливается стайка зайцев с алкоголическими лицами и еле-еле бежит вдоль поезда. Входит Господин Полицейский, равнодушно смотрит сначала на зайцев, затем на Лену с алкоголем в руках, уходит. Лена встаёт, мастерским движением опрокидывает банку джин-тоника в горло и швыряет её с платформы. Одна из женщин лет шестидесяти обращает внимание на вопиющее поведение молодежи, но затем видит очечник.

Первая женщина лет шестидесяти

Девушка, это не ваше?

Маша

(замерев на секунду и посмотрев на очечник)

Да нет!

(Лене)

(Использует слово, означающее крайнее недовольство ситуацией, которое, согласно действующему законодательству Российской Федерации, запрещено употреблять в средствах массовой информации).

Все заходят в поезд, он уезжает. На задней сцепке едет пара гыкающих подростков-зацеперов. В последний момент вбегает мужик, споривший с кассиршей, и раздосадовано смотрит вслед безвозвратно ушедшей электричке; садится на скамеечку. Прилетает голубь. Мужик достаёт хлеб и кормит птицу.

Входит давешняя группа молодых людей.

Девушка

Черт, не успели!

Парень подходит к расписанию. Оно на три четверти закрашено серой краской на два тона светлее серого фирменного цвета РЖД, но на свободном пространстве уже появились новые граффити-теги.

Парень

Не, наша через пять минут. Вроде.

Озираются по сторонам. Замечают очечник.

Девушка

Простите пожалуйста, это не ваше?

Мужик, споривший с кассиршей сначала не понимает, затем смотрит под скамеечку.

Занавес.

Действие третье.

Вагон электрички с деревянными сидениями. По полкам валяется какой-то багаж, окна изрисованы граффити и заляпаны до полной непрозрачности. В середине салона расположились Дмитрий Киселёв, Екатерина Андреева, а также водитель и продавщица. У тамбура стоит большой красивый мотоцикл Дмитрия Киселёва. С той же стороны на скамейка разместились Веничка, Виктор Пелевин и Борис Гребенщиков. Они молчат. Веничка спит в полном неадеквате с пустой бутылкой, облокотившись на чемоданчик. Борис Гребенщиков сидит с гитарой и иногда едва слышно перебирает струны. Виктор Пелевин смотрит за окно, хотя там, как было выше сказано, едва ли что-то видно. С противоположной стороны вагона едет Навальный с раскрытым ноутбуком «Эппл» на коленях. Он сидит.

Водитель

И вот, отчего такие электрички? Чего всё засрано, заплёвано?

Продавщица

Чего?

Водитель

Да всё то!

Входит мужик, споривший с кассиршей. Он в нерешительности проходит вглубь салона.

Мужик, споривший с кассиршей

Не подскажите, куда идёт эта электричка?

Водитель

(недовольно)

Чёрт его знает.

Дмитрий Киселёв

(доверительно)

Куда надо.

Мужик, споривший с кассиршей садится на лавочку. Навальный косится на Дмитрия Киселёва.

Водитель

Потому всё, что у нас вот сколько колея? Тысяча пятьсот тридцать, так?

Екатерина Андреева

Двадцать.

Водитель

Двадцать. А у них, на западе, тысяча четыреста тридцать пять, тьфу!

Входят молодые люди, и садятся на крайнюю лавочку.

Продавщица

И что?

Водитель

Что-что! Вон и хотят наши электрички все уничтожить, вот что!

(Показывает вокруг себя.)

Екатерина Андреева

Народ не обманешь.

Со стороны мотоцикла входят торгаши. Веничка, Виктор Пелевин и Борис Гребенщиков не придают им значения. Первой идёт женщина-торгаш восточного вида, очень низкая и очень крепкая. Она несёт две колоссальных картонные коробки прямо у себя над головой. Из коробок валит пар. За ней следует таджик-торгаш, который молча раскладывает на лавочки пассажирам трусы-семейники. Следом движется русский-торгаш с переносным динамиком и микрофоном за ухом. У него в руках какие-то невнятные целлофановые пакетики. За ним с недовольством ждёт очереди продавщица журналов.

Женщина-торгаш

Мороженое, мороженое, мороженое, мо...

Русский-торгаш

(очень громко)

Дамы и господа, вашему вниманию предлагается универсальная подставка под качающуюся мебель. Даёт ощущение устойчивости и надёжности. Просто подкладываете под то, что шатается и вот...

Екатерина Андреева

О, нам пригодится.

Водитель

Нам пригодится, говорят. Почём?

Русский-торгаш

Сто рублей, три по двести пятьдесят.

Со стороны Навального тихо входят два охранника в отвратительной синтетической застиранной и мятой форме, дешёвых тёмных очках и чёрной кепке с надписью «FBI». Следом за ними заходит Владимир Путин.

Первый охранник

(таджику-торгашу, с улыбкой)

Асалам алейкум.

Таджик-торгаш улыбается товарищу, жмёт ему руку и идёт собирать трусы, которые так никому и не приглянулись.

Владимир Путин

(Навальному)

Ваш билетик.

Навальный

А с чего это я буду его предъявлять?

Владимир Путин

Контроль.

Навальный

Да, это вас надо поставить под общественный контроль!

Владимир Путин

Вот удостоверение.

(Достаёт корочку.)

Навальный

Да вы же всё равно все деньги разворуете! Всё фальшивка, все подписи нарисованы!

Все пассажиры замечают контроль. Екатерина Андреева, продавщица и водитель, уже взявший подставочку, но не расплатившийся, убегают. Русский-торгаш с криком «Э, куда?» бежит за ними. Дмитрий Киселёв бежит заводить мотоцикл, уезжает. Владимир Путин не обращает внимание на беглецов.

Владимир Путин

Нет билета — платите штраф. Или может вы хотите административный арест?

Навальный

Все эти ваши билетики — никому это не надо. Народ не хочет билетиков.

Владимир Путин

(Саше Залесскому)

Молодой человек, вот вы подойдите сюда.

Саша Залесский подходит.

Владимир Путин

У вас есть билет?

Саша Залесский

Билет есть. Но вопросы-то остаются.

Из-под лавок, из багажа на багажных полках, из туалета выходят хипстеры, вооружившись айфонами и фотоаппаратами. Они боязливо занимают проход, оглядываются друг на друга, смотрят на Владимира Путина, и чем дальше, тем больше уверенности и агрессии в их действии. Навальный встаёт впереди них.

Путин

Ах, так?

С обеих сторон вбегают ещё куча охранников, только вместо «FBI» у них на кепках написано «ОМОН». Начинается заварушка. Борис Гребенщиков берёт гитару поудобнее и начинает тихонько петь «Поезд в огне». Веничка просыпается и обводит происходящее мутным взглядом. Все остальные теряются где-то.

Занавес.

Действие четвёртое, заключительное.

Небольшой остановочный пункт. Аккуратная новая табличка «Заречное» в фирменном стиле РЖД контрастирует с потрескавшимся и местами провалившимся бетоном платформы, перекошенными полуржавыми перилами и заброшенной кассой, покрытой пятью слоями старой краски. У станции стоят несколько молчаливых дачных домов. Вокруг слегка подёрнутый осенью лес.

Сашу Залесского выпихивают из электрички. Внутри слышен вялый гул. Из передних дверей выбегают Навальный, Екатерина Андреева, водитель и продавщица, а затем выезжает Дмитрий Киселёв на мотоцикле; проследовав мимо Саши Залесского, они скрываются в дальних дверях. Саша Залесский дышит полной грудью, но не может отдышаться. Двери поезда со свистом закрываются, и с грохотом состав трогается.

Саша Залесский некоторое время смотрит вдаль. Тут он замечает, что впереди, на некотором расстоянии, все рельсы украдены. Не в силах что либо сделать, Саша Залесский лишь смотрит вслед ускользающему электропоезду. Электричка натужно набирает ход. Из рупоров на платформе с хрипом начинает играть «Прощание славянки». Поезд разгоняется всё быстрее и быстрее и, наконец, срывается с пути, опрокидывается с обрыва и взрывается.

Входит Дмитрий Медведев с айфоном в руках. Чертыхаясь, пытается поймать сеть и обновить расписания. Уходит. Свет медленно гаснет. Вместо пейзажа с характерным электрическим щелчком появляется синее перекошенное помехами лицо Ельцина.

Ельцин

А что вы хотели? А что вы хотели? А что вы хотели?...

Под ширящуюся музыку на платформу выходят матросы и, смоля «Беломорканал», молча отбивают чечётку. Саша Залесский оборачивается на Ельцина, садится на скамейку на платформе и начинает плакать.

Занавес.

3 августа 2015