Сто тысяч снимков спустя

Бессистемные заметки о фотографии.

Список заметок

Что такое фотография?

Казалось бы, нет ничего проще, чем ответить на вопрос: «что такое фотография?». Может даже показаться, что, вынося этот вопрос в заголовок, я прячу какой-то подвох. Но, как это ни парадоксально, если разобраться в вопросе по-настоящему, мы поймем, что большинство людей подразумевают под термином совсем не то, что он есть на самом деле.

Это и неудивительно, если задуматься, что большая часть фотографий, которые люди видят, изображают в лучшем случае красивые пейзажи и красивых людей, в худшем — пляж Турции и прыщавых детей с котиками. Речь идет вовсе не о качестве или художественной ценности снимка, проблема кроется глубже. Просто фотоаппарат становится способом получить слепок реальности, дабы продемонстрировать что-то окружающим; в конечном счете, в сознании людей, в том числе и тех, кто пробует себя в фотоискусстве, возникает прочная ассоциация, что фотографировать — значит документировать. В этом смысле безразлично, кто перед объективом — специально поставленная в томную позу модель или любимое чадо, измазавшееся шоколадкой; снимается ли кадр в киностудии на фоне циклорамы или в гостиной при свете совковой люстры под хрусталь; пойдет ли фотография сразу в инстаграм, или её не пощадят тысячи фильтров фотошопа. Главное — реальность первична, она и заставляет фотографов жать на кнопку спуска затвора. Итого, если котик на фотографии вызывает умиление, а девушка-модель привлекает аудиторию мужских журналов, снимок удался, так?

Не так. Потому что фотография — это не документирование реальности.

Ничего не имею против кадров котиков и детей с телефонов, это тоже снимки, просто суть не в этом. Но полно вас томить, я отвечу на вопрос, вынесенный в заголовок. Итак, внимание, правильный ответ. Фотография — изображение, полученное с помощью фотоаппарата. Не больше, не меньше.

Сначала вам покажется, что я умничаю, но на самом деле просто вдумайтесь в это определение. Итак, определяющим элементом процесса является устройство под названием «фотоаппарат». Оно преломляет лучи света с помощью объектива. Объектив имеет ряд характеристик. Далее лучи сходятся на светочувствительном элементе (это пленка, либо цифровая матрица). Получается фотоснимок, который затем с пленки проявляется в случае аналоговой фотографии, либо сохраняется в памяти фотоаппарата и далее обрабатывается в случае цифровой. Самое главное, что на каждом, абсолютно каждом из этих этапов получения изображения есть огромное количество переменных. Другими словами, мало выбрать, что вы снимаете. Важно, как и с помощью чего вы снимаете — это меняет снимок и, в конечном счете, делает фотографию фотографией. Если котики и дети просто сидят на диване, это не фотография. Если вы взяли айфон и стали их фотографировать — это фотография.

Почему-то большинство людей игнорируют этот простой и очевидный факт, берут в руки фотокамеру (иной раз, предоставляющую массу увлекательных возможностей) и снимают. Конечно, результат какой-то есть, но это все равно как усадить обнаженную натурщицу в студии при том, что не умеешь рисовать. В любом искусстве, и фотография не исключение, очень важно знать инструмент, которым ты работаешь. Сначала на фортепиано ставят руки, потом играют гаммы, и только потом пытаются сыграть какой-нибудь там менуэт (меня тоже это слово забавляет). Вот почему у нас столько плохих фотографов: начиная снимать, они не понимают толком, чем занимаются.

Удивительным образом это справедливо для всех. Люди, плохо снимающие на цифровые зеркальные камеры, неотличимы в этом смысле от тех, кто с увлечением рассматривает странные засвеченные фиолетовые кадры, снятые «Дианой». Уровень неадекватности и с той, и с другой стороны зашкаливает. Одни пытаются как-то вывернуть лодыжки у подружек-моделей, а затем, угробив фотографию в редакторе и подписав рукописным шрифтом, пишут: «принимаю заказы на фотосъемку»; другие как-то нажимают на кнопку затвора и умиляются, что один кадр перекрывает другой, и тешат себя мыслью, что сделать такой снимок, да еще и на пленку, а может еще и черно-белую — это очень не-так-как-у-всех. А что там зритель? В первом случае, он уже этих скрюченных баб видеть не может; во втором — его не убеждает заявление фотографа, что это «нестандартно». Зрителю скучно.

Любое произведение искусства — это послание. В голове человека есть масса стереотипов, на которые и нужно опираться, создавая произведения. Густые темные тучи мы описываем словом «мрачно», яркие цвета летнего луга «весёлые». Заглянув в видоискатель, фотограф должен знать, что он хочет сказать своему зрителю, и как его фотоаппарат, устройство, преломляющее свет, расскажет об этом. Какая разница, что там в кадре? Не больше, чем важно, какая стоит выдержка или на что мы сфокусированы. Можно вообще все расфокусировать, щёлкнуть и посмотреть, что выйдет. На стыке того, как работает фототехника и того, что дает реальность, фотограф ищет свои кадры, а первично тут то, что он пожелает. (В скобках замечу, что для любительской и коммерческой фотографии первична, как правило, реальность, а для художественной зачастую метод.)

Так как все привыкли, что фотография должна отражать реальность, зритель, конечно, может и не оценить ваших стараний как фотографа (но это и неважно). Он всё равно ляпнет: «какой красивый закат», вместо: «слушай, как интересно, это ты диафрагму прикрыл?». Эмоции аудитории бесценны. Впрочем, куда интересней может быть, когда на фотографии вообще непонятно что изображено. Вот зритель смотрит и произносит: «а это вообще что?» — кажется, миссия провалена. Как быть? Вы пытаетесь второй, пятый, сто пятнадцатый раз, пока наконец зритель произносит что-то невнятно-одобрительное, вроде: «Ух ты!», «какая красота!», «а как ты это?». Снова эмоции.

Фотограф цепляется за клише и стереотипы, играет светом и тенью, заставляет свет рисовать картинки, обрабатывает все в фотолаборатории (для пленок) или в фотошопе (для цифры) только ради того, чтобы увидевший снимок увидел то, что хотел фотограф показать и испытал какие-то эмоции. Нормально, что зритель не интересуется техническими подробностями получения фотографии: совершенно неважно, как вы достаете кролика из шляпы, покуда публика аплодирует; это и отличает фотографа от не-фотографа. Плохо, когда тот, кто считает себя фотографом, думает на уровне зрителя.

О фотошопе

Споры о том, можно ли пользоваться фотошопом для улучшения своих снимков, довольно-таки бессмысленны.

Прежде всего, необходимо договориться на берегу, о чем именно мы говорим. Принципиально, на мой взгляд, обработку в фоторедакторе можно разделить на цветокоррекцию (куда мы включим изменения экспозиции, цвета, отдельных цветов, шумоподавление, коррекцию оптики, возможно даже исправление мелких недостатков вроде затирания прыщиков юной модели — всё, что умеет Lightroom) и изменение самого изображения (перекрашивание отдельных объектов, замена объектов и, конечно, увеличение груди). Насчет правки фотографии рассуждать крайне сложно. На мой взгляд, использование таких приёмов вполне оправдано, покуда это решает задачи, которые ставятся перед фотографией — никто не хочет видеть в глянцевых журналах моделей с плохой кожей. Но, конечно, это в огромной степени обман и, можно сказать, не фотография, а коллаж, если мы вернемся к моему определению фотографии. В любом случае, тема большая, сложная и, что самое главное, неблагодарная.

Гораздо больше меня удивляют люди, которые с гордостью заявляют, что «не пользуются фотошопом», говоря о цветокоррекции. Они выкладывают фотографии как есть при том, что снимают цифровым фотоаппаратом. Хочется заметить, что делать так — всё равно что показывать снимки в виде негативов прямо на свежепроявленной плёнке. Не обрабатывать цифровой снимок это то же самое, что не печатать плёночный (о этаких химерах из мира фотографии, то есть отсканированных плёнках, в рамках этой заметки не будем).

Дело в том, что цифровой фотоаппарат — штука весьма сложная как аппаратно, так и программно. Каждый пиксель в нём чаще всего воспринимает яркость одного цвета, а потом цветовые значения как-то усредняются, благо изменения яркости человек различает лучше цветности. Но даже такая схема реализована несовершенно: выгоревшие пиксели, шум и прочие радости жизни преследуют несчастную цифровую тушку. В то время как плёночный негатив содержит хоть инвертированное, но изображение, матрица цифровика не содержит ничего: она бесполезна без процессора, который создаёт из собранных матрицей электрических сигналов приятное и понятное человеку изображение.

Надо признать, что даже самые современные алгоритмы и процессоры всё равно туповаты. Это не связано с тем, что они плохие, просто нельзя приставить свою голову к кремниевому чипу или доверительно ему шепнуть: «ты знаешь, я хочу, чтобы небо было потемнее, а деревья позеленее». Когда люди не обрабатывают свои снимки в фотошопе, они доверяют тупой машине с мозгом размером с четверть почтовой марки решать, как выглядят их кадры.

Такого явления, как цифровая фотография «без фотошопа», не существует в природе: в каждый цифровик зашит свой «фотошоп», который, к тому же, решает за пользователя слишком многое. То есть, обработка происходит всегда и вне зависимости от того, пропустит ли автор снимка файл RAW через фоторедактор или выложит совершенно нетронутый готовый JPEG. Современные фотокамеры предлагают обширный контроль над множеством параметров, но этого тоже недостаточно. Меня лично совсем не убеждают 7 возможных значений резкости в настройках. Справедливо будет сказать, что даже в специально заточенных под нужды цветокоррекции программах вроде Lightroom есть предел контроля над параметрами алгоритма, а значит, на откуп компьютеру всё-таки даётся какая-то, вероятно, немалая часть процесса. Тем не менее, палитра инструментов обширна, и для большинства задач её хватает как в количественном, так и в качественном выражении. Это делает в моих глазах ответ на вопрос о целесообразности цветокоррекции в фоторедакторе очевидно положительным.

Собственно с плёнкой всё немного сложнее. Есть что-то противоестественное в том, чтобы сканировать сугубо «аналоговую» целлюлозную ленту и превращать её в пиксели. Тем не менее, даже в этом процессе присутствует цифровая «камера», то есть сканер, и про него всё сказанное тоже верно. Механизма переноса плёнки «как есть» в цифровой файл не только пока нет, но и едва ли когда-либо будет.

Противники обработки фотографий часто заявляют, что надо снимать сразу так, чтобы получился хороший кадр. Замечание совершенно справедливое, с той поправкой, что сделать это несколько менее просто, чем кажется, по причинам, о которых я писал выше. В конечном счете, такая фотосъёмка превращается в лотерею. Более того, есть параметры, такие как контрастность снимка или цветовая температура, которые применяются к снимку во время его внутрикамерной обработки; выставлять их на камере обычно сложно и неудобно, а главное не нужно — на снимок в исходном формате (RAW) это не влияет. Если вы охотитесь за лучшим кадром, то к чему вообще заниматься настройкой того, над чем можно спокойно поразмыслить за ноутбуком? По мне, это только отвлекаться от главного: кадра. Конечно, за вещами вроде диафрагмы и выдержки всё равно придётся следить, но и тут обработка сможет придержать вам штаны, если вы промахнулись с экспозицией на стоп.

В общем, вот мой совет. Обязательно снимайте на камеру с поддержкой RAW, и снимайте так, будто никакого фотошопа нет в помине — вдумчиво и внимательно. А потом с легким сердцем крутите в редакторе все параметры, которые найдёте. Улучшите то, что было плохо. Каждая недообработанная фотография — недополученные зрителем эмоции.

Удивительный мир плёнки

Очень сложная история с плёнкой.

Три года назад я написал заметку под названием «Плёнка мертва», в которой я выражал соболезнования тем, кто знал и любил плёночную фотографию. Тогда я сетовал на то, что плёнка даёт непредсказуемый, низкокачественный (по сути) результат по сравнению с цифровой фотографией, а «художественность» плёнки весьма преувеличена и в основном ей приписывается благодаря тому, что в целом качество плёночной фотографии было выше, как и было большее количество фотомастеров.

Прошло три года, и я вовсе не отказываюсь от своих слов. Плёнка по-прежнему убедительно обходит цифровую фотографию по передаче переходов цвета, особенно хорошо справляясь с тоном кожи. Трудно не увидеть, как плёнка играючи передаёт все градации серых туч, нисколько не теряя детализацию на более тёмных зданиях. То есть, за сотню лет прогресса целлюлоза накопила некоторое количество козырей, часть которых всё ещё работает. Я насладился, наслаждаюсь и продолжу наслаждаться этим.

Но есть и другие вещи, которые я узнал. Так, по разным оценкам, разрешение плёнки с ISO 100 составляет от 4 до 20 мегапикселей, что делает практическое сравнение с цифровой фотографией несерьёзным (мой Canon 6D демонстрирует рабочие снимки при ISO 3200, разрешение при этом несколько выше даже оптимистичных оценок). Про то, что снимков на карточке у меня умещается около двух тысяч (56 плёнок), а результат сразу можно видеть на экране, а затем в деталях обработать, не платя ни копейки за собственно плёнку и проявку, даже упоминать бессмысленно, это и так ясно. Динамический диапазон у цифры вполне приемлемый (и есть техники, его ещё больше расширяющие), цветопередача достойная. На выходе получается, что творческих возможностей цифровая фотография даёт несопоставимо больше. Для меня это означает, что плёнка, несмотря на некоторый ренессанс, всё так же мертва: цифра победила.

За прошедшие три года, тем не менее, я стал гораздо больше снимать на плёнку. В чём же причина такого противоречия? Дело в том, что плёночная фотография — это метод, где используется другая техника, а значит, возможен другой, не похожий на цифровую фотографию результат. Сначала мне было интересно смотреть на странные, приятных оттенков плёночные снимки. Потом я решил понять, как это использовать дабы получать интересное, отличающееся от привычного мне цифрового фото, благо в распоряжении был совместимый со всеми современными объективами плёночный Canon. Упражнение превратилось в лёгкое увлечение. Я поехал учиться в Лондон и взял с собой плёночный фотоаппарат, чтобы с тех пор с ним и не расставаться. Чем больше я снимал, тем больше плёнка мне отвечала взаимностью.

А потом случилось самое лучшее, что происходило со мной за последние несколько лет фотографирования — я купил чёрно-белую плёнку. Я никогда не был особенным фанатом чёрно-белой фотографии, но лишь отсняв первую кассету, я понял, почему: я просто не понимал, как такое снимать (про превращённые в чёрно-белые цветные цифровые снимки вообще всерьёз говорить не будем, вы что). Оказалось, что забыть о цвете и снимать чистый свет это совершенно новое, незнакомое мне ощущение. Если мы вспомним, что фотоаппарат в принципе является устройством, которое преломляет свет, станет ясно, почему это было так удивительно. В конечном счёте, я стал иначе, более умеренно, «плёночно» расходовать и цифровые кадры.

Как же это работает? Сначала ты понимаешь, что плёнка стоит дорого, причём она требует не только денег, но также внимания и времени. Затем ты осознаёшь, что каждый кадр что-то стоит во всех смыслах, а их в кассете всего тридцать шесть. Эх, если бы хотя бы видеть, что снял, но нет: можно посмотреть только то, что снимаешь, благо зеркальный фотоаппарат позволяет это относительно точно видеть. Значит, приходится смотреть внимательно, очень внимательно, прежде чем нажать спуск. Цифровая фотография позволяет взять качество количеством, сняв десяток вариантов одного и того же кадра. На плёнке, во-первых, жаль тратить два кадра там, где можно обойтись одним, а во-вторых, чаще всего ты просто не понимаешь, нужен второй кадр или удался первый. После того, как последний кадр отснят, и кассета с очень приятным звуком перематывается, тебе нужно отнести плёнку в проявку и сканирование. Это тоже требует времени и денег. Но самое главное, столько вложив во всё это, ты потом хочешь увидеть на фотографиях волшебство.

На выходе получается, что вовсе не хочется снимать абы что. Каждый кадр хочется выверить, найти лучшую точку, скадрироваться. Плёночная дисциплина подразумевает, что иной раз кадр кажется привлекательным, но, взглянув на него через видоискатель, понимаешь, что не это не «волшебство», и увидеть это среди сканов не хочется. В конечном счёте, ты становишься требовательнее к своим снимкам, меньше щёлкаешь и больше целишься, гораздо внимательнее вглядываешься в то, что видишь вокруг, охотясь на очередной кадр, который будет приятно получить из лаборатории. Я могу с уверенностью сказать, что только благодаря плёнке, а точнее, благодаря упрямой чёрно-белой плёнке, я стал лучше снимать на цифру и, что гораздо более важно, лучше понял, что мне хочется снимать и как, то есть, что я за фотограф.

Я всё так же отказываюсь утверждать, что такие снимки «лучше» или «художественней» — плёнка это просто плёнка, снимать можно на всё, что умеет снимать. Но похоже, что только плёночная фотография может помочь совершить фотографу качественный рывок. Пока производство плёнки и плёночной техники не остановилось окончательно, у нас есть уникальная возможность взять лучшее от нового и традиционного. Только получается очень странная ситуация. С одной стороны, я знаю, что на цифру получится лучше, но с другой стороны, на плёнку может выйти интересней. Как я решаю эту дилемму для себя? Расскажу один случай.

Я как-то шёл по улице и увидел, что в разбитом стекле чердака интересно отражаются садящиеся в Хитроу самолёты, и решил это снять. По стечению обстоятельств у меня был с собой и цифровой, и плёночный аппарат. Я решил не размениваться на мелочёвку и с помощью приложения FlightRadar24 посмотрел, когда прилетит что-нибудь большое; приложение утверждало, что через десять минут надо мной пролетят подряд Аэробус 330 (довольно большой самолёт) и Боинг 747 (второй по величине пассажирский самолёт в мире), и больше ничего крупного не предвиделось.

Аэробус 330 был снят на цифровую камеру, а для гвоздя программы — огромного «семьсот сорок седьмого» — я приготовил камеру плёночную. На «цифру» я снял пять фотографий подряд, да и на плёнку целых две, так мне нравился кадр. Фотографии с «цифры» получились на четыре с минусом, я не доволен. А с плёнки... понятия не имею. Пока что всё в проявке. Но очень жду.

Айфоны

Помню, когда-то очень давно в программе новостей показывали очередное безумное изобретение неугомонных японцев: мобильный телефон со встроенной цифровой фотокамерой. Зачем это вообще могло кому-либо понадобиться, было не очень ясно, но это было интересно. Тогда в фотоделе было некоторое безвременье: цифровые технологии ещё только делали первые шаги в сторону массового рынка, а плёночные камеры существенно не развивались, да и мобильные телефоны только-только начали становиться по-настоящему массовыми. Куда всё это приведёт, никто не знал.

Прошли годы (с годами всегда так). Конечно же, даже непонятно зачем нужные, страшные как фильм Хичкока снимки в триста двадцать пикселей по ширине выглядели очень круто, если они были сняты с помощью мобильника. У меня до телефона с камерой появился ещё более удивительный девайс — внешняя камера для Нокии 6610. Она делала снимок, который затем передавала на телефон, будучи подключённой к интерфейсному разъёму. Само собой, ей нужна была собственная батарейка. В ней даже был своеобразный режим видео: не поверите, она делала так популярные ныне анимированные гифки.

Далее была Nokia 6600, которая снимала уже что-то более похожее на фото; безумная Nokia N90, которая несмотря на гигантские размеры обладала цейссовской и целыми двумя мегапикселями; ну и далее со всеми остановками. Я всегда смутно подозревал, что камера в мобильнике — отстой, но она всегда была со мной. В конечном счёте, выбор был простой: снимать что-то внятное на тяжёлый фотоаппарат, либо невнятное на всегда доступный мобильный телефон. По возможности я выбирал первое.

По мере того, как технологии развивались, камеры становились всё лучше, а вот художественная ценность снимков становилась всё более сомнительной. В основном это можно списать на социальные сети, в особенности Инстаграм, которые превратили то, что пыталось стать цифровым ответом ломографии («мобилография», которая гордилась отвратительным качеством мобильных снимков) в очередной туповатый тренд. Пресловутое «документирование реальности», будь то салатики или котики, благодаря тому, что телефон был не только всегда с собой, но и всегда подключенный к всемирной сети, перешло в терминальную стадию. За этим торжеством идиотизма (а иначе желание фотографировать себя в зеркале с характерным для умственно отсталых людей выражением лица и вытянутыми губами я охарактеризовать не могу, уж простите) никто толком и не заметил, как произошла революция.

То есть, все, кому надо было, заметили. Речь о производителях цифровых компактных камер, в народе — «мыльниц», которые таким изменениям совсем не обрадовались. Нет, они не протестовали против селфи, просто как-то вдруг вышло, что их компакты больше никому и не нужны. Другое дело, что такой переход не был осознанным решением толп людей, обременённых мобильниками. Просто однажды они не взяли свой цифрокомпакт с собой в отпуск, а затем не пришли за новой моделью в магазин. Мобильник ведь тоже снимает.

Для меня осознанием масштаба революции стало именно знакомство с айфоном. Распрощавшись со свой последней Нокией N9, которая снимала уже вполне сносно, я стал пользоваться iPhone 4s. К моему искреннему удивлению, он снимал просто великолепно. Но подлинно интересно было другое: забыв о тонне бесполезного треша, гордо называвшегося «настройки фотосъёмки» и позволявшего сделать плохую фотографию запредельно плохой, фотоприложение айфона не пыталось создать иллюзию того, что камера может что-то заоблачное. Зато фирменная айфоновская фокусировка, экспонировка по касанию и режим HDR позволяли управлять некоторыми существенными параметрами. Блестящая аппаратная и программная реализация фотосъёмки делали всё остальное, честно признаваясь, что едва ли переключение из дневного режима в ночной целесообразно делать фотографу вручную. Короче, вместо игрушки у меня руках был пусть и ограниченный в возможностях, но фотоаппарат.

Камера в 5s стала ещё лучше. К обычной съёмке видео в высокой чёткости добавилась полноразмерная съёмка на 120 кадрах в секунду, позволяющая делать вожделенные «замедленные» ролики. Несмотря на то, что функционал собственно фотокамеры не сильно расширился, новый айфон продолжал давать предсказуемые результаты при фотосъёмке. Это значит, что его можно использовать как фотоаппарат, понимая его особенности. Им можно уметь снимать. Преемственность поколений телефона означает, что точно так же, как покупая вместо второго «марка» третий, фотограф рассчитывает что всё будет аналогично, только лучше, фотокамера в 6s будет давать такие же предсказуемые результаты. Кстати, именно поэтому я не рассматриваю другие телефоны: я почти уверен, что переход между каким-нибудь Galaxy S4 и S5 может быть не столь гладким и понятным (во всех вопросах, не только в камере). Айфон — это, если хотите, такой странный фотоаппарат, а в самсунгах просто встроена хорошая камера.

Снимать на айфон совсем не стыдно: это не хуже, чем снимать на плёнку, например. Понимая, что таким заявлением я могу задеть чьи-то религиозные убеждения, объяснюсь. У айфона маленькая матрица — она не может быть большой, это телефон. У айфона фиксированный широкоугольный объектив — есть масса цифровых фотокамер с фиксированным широкоугольным объективом. У фотокамеры эппловского телефона отличная и очень светлая оптика, даже есть какое-то размытие фона при съёмке очень близких объектов, и всем этим можно пользоваться фотографу. Если не пытаться сравнить айфон с крохотной камерой с монструозными зеркалками, стоящими как четыре таких телефона, а посмотреть на его ограничения как на особенности, мы поймём, что революция не только началась, она уже и закончилась, и вот её продукт. Не хуже, чем Fuji с несменным широким объективом. Не хуже, чем черно-белая Leica. Но самое главное, всегда с тобой, в кармане.

Чёрно-белая фотография

Я уже говорил, что многими фотографами плёнке приписываются волшебные свойства. Ходят легенды, что если снимать на плёнку, то снимок приобретает столь вожделенную и загадочную «художественность». По моему глубокому (и тоже уже озвученному) убеждению это связано прежде всего с тем, что количество достойных фотографий, снятых на плёнку, весьма и весьма велико. Сейчас, я полагаю, количество хороших фотографов, снимающих на плёнку, в процентном отношении гораздо выше, чем ещё двадцать лет назад. Любительскую фотографию практически полностью забрала себе «цифра».

В то же время, на чёрно-белую плёнку люди продолжают весьма охотно снимать, чуть ли не более охотно, чем на цветную. Это происходит по совершенно конкретным причинам, но, опять же, для обывателя это приводит к отождествлению чёрно-белой фотографии и художественной. Спешу разочаровать всех, кто снимает на цветную цифровую технику и потом переводит свои фотографии в «ЧБ», что они гораздо дальше от чёрно-белого снимка, чем они думают.

Итак, начнём с простого. Многие уверены, что чёрно-белый снимок это такой снимок, где отсутствуют цвета. Немало людей подвергаются соблазну обесцветить цифровой снимок, дабы получить что-то чёрно-белое. Но тут есть одна серьёзная проблема. Представим себе красный мак. Его красота на снимке обусловлена цветовой информацией: мы видим сильный контраст между цветком и стеблем. Обесцвечивая изображение, мы получим серый стебель и серые лепестки. Тоска и уныние.

В этом кроется весь подвох чёрно-белой фотографии: контраст может быть только световой, но не цветовой. Поэтому и обесцвечивать цветную фотографию надо с умом. Тут самые смекалистые подумают: «опять он умничает, все же знают про Black&White в фотошопе, я вот даже сочетание клавиш помню, альт-шифт-комманд-бэ». Но ни альт, ни шифт, ни комманд-бе не помогут нам.

Получить чёрно-белый снимок можно только сняв его чёрно-белым. Существуют чёрно-белые цифровые камеры, про плёнку и так ясно. Принципиальная разница и в том, и в другом случае состоит в том, что в цветных аналогах используются дополнительные фильтры. Цветная плёнка это бутерброд, где светочувствительные частицы проложены цветными фильтрами. Каждый пиксель цветной матрицы перекрыт фильтром синего, красного или зелёного цвета. В целом, это означает, что в цветной фотографии каждый цвет получает свой объём света, что не может не сказаться на результате. В плёнке определённые цвета получаются просто лучше (всё подобрано так, чтобы эти цвета человек лучше воспринимал), в цифре, как было сказано, камера как-то усредняет цветовые значения, что может привести к нежелательным артефактам.

Чёрно-белые чувствительные элементы воспринимают только свет. Это значит, что совершенно весь свет работает на получение одной и той же картинки, не распыляясь на отдельные цвета. Две трети пикселей или частиц цветной плёнки останутся не у дел, если снимать зелёный луг или синее море; чёрно-белые элементы воспримут весь-весь свет. Человек очень хорошо различает изменения света, с цветом дела несколько хуже. То есть, чёрно-белые элементы великолепно сохраняют самую ценную для человеческого глаза информацию, жертвуя менее ценной; цветные жертвуют важной информацией, но добавляют цветовую. На практике это означает, что мы воспринимаем чёрно-белые снимки очень детальными, резкими, контрастными — их достоинства усиливаются субъективным восприятием. Я думаю, что это и делает чёрно-белые снимки «художественными»; именно поэтому чёрно-белая фотография даже не думает исчезать.

Как сделать чёрно-белый снимок из цветного? Никак, естественно. Снимок на уровне камеры или плёнки был «замусорен» цветовой информацией, ничего не вернуть. Значит, если действительно заниматься чёрно-белой фотографией, надо снимать на чёрно-белую технику. Вообще, я бы хотел, чтобы было больше чёрно-белой цифровой техники. Пока что выбор сводится к довольно-таки дурацкой Лейке за нерезонные восемь тысяч долларов. Я однажды видел материал с кинокамеры Red Epic Dragon Monochrome в формате 4K. Картинка была такой резкой, что было страшно об неё порезаться. Это было невероятно.

Настоящая чёрно-белая съёмка требует намётанного глаза и внимания. Надо понимать, что даст пресловутый контраст в кадре, ведь объекты смежного тона, но разных цветов, дадут одинаковый серый цвет. Цветовой контраст конвертируется в световой с помощью цветофильтров, и надо думать, что один цвет станет от этого темнее, а другой — светлее. Целая история, короче, настоящий взрыв мозга. Зато результат будет на голову выше, чем у тех, кто обесцветит снимок в фотошопе.